Приговор По Ст 137 Ук Рф Москва
Содержание
Команда юристов — Русслидсюрист пишет Вам. Мы рассказываем свой опыт и знания, которого в совокупности у нас больше 43 лет, это дает возможность нам давать правильные ответы, на то, что может потребоваться в различных жизненных ситуациях и в данный момент рассмотрим — Приговор По Ст 137 Ук Рф Москва. Если в Вашем случае требуется мгновенный ответ в вашем городе или же онлайн, то, конечно, в этом случае лучше воспользоваться помощью на сайте. Или же спросить в комментариях у людей, которые ранее сталкивались с таким же вопросом.
Аttention please, данные могут быть неактуальными, законы очень быстро обновляются и дополняются, поэтому ждем Вашей подписки на нас в соц. сетях, чтобы Вы были в курсе всех обновлений.
Суд пояснил, что диспозиция оспариваемой заявителем нормы уголовного закона является бланкетной. Это значит, что она применяется в системном единстве с положениями иных нормативных правовых актов. Т. е. степень определенности содержащихся в законе понятий должна оцениваться исходя не только из самого текста закона и используемых в нем формулировок, но и из их места в системе нормативных предписаний.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:
Обзор документа
1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин М.Н. Супрун оспаривает конституционность статьи 137 УК Российской Федерации, устанавливающей уголовную ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни.
В Конституции прописаны права, которые охраняются Уголовным кодексом. Нарушение их преследуется законом. Так, в ст. 137 речь идет о защите личной или семейной тайны, разглашение которой может привести к наказанию различной степени. Субъектом здесь выступают общественные отношения, которые обеспечивают интересы каждого отдельно взятого гражданина. Частная жизнь – совокупность прав, тайн, сведений, которые имеют естественный или приобретенный характер. Любое распространение таких сведений уголовно наказуемо, за исключением отдельных случаев, предусмотренных Федеральным законом.
Комментарий
С развитием массовой информации многие пользователи Сети, не обладающие высоким нравственным обликом, полагают, что интернет-сайты являются подходящим местом, где недоброжелателя можно опорочить, выставить в неприглядном виде. Немногие жертвы таких действий знают об уголовной ответственности, которую должны понести их обидчики. А если и знают, то не спешат обращаться в полицию. Материалы, которые служат главным доказательством в подобном деле, не каждый захочет демонстрировать сотрудникам исполнительной власти.
Преступление против несовершеннолетнего
Деятельность журналистов связана со сбором и передачей населению информации различного характера. Поэтому в судебной практике, как правило, рассматриваются дела, имеющие отношение к несанкционированному распространению интимных сведений из жизни известного человека в СМИ. Однако нарушают конституционное право не только представители желтой прессы.
9 Закона об оперативно-розыскной деятельности, получить разрешение нарушить конституционное право на тайну переписки, телефонных переговоров, сообщений через электронную почту, телеграф и т.д. можно только у суда.
Доступно и понятно об этом сказано в Конституции РФ, где закреплено право каждого человека ограничивать доступ посторонних лиц или организаций к его личной, семейной тайне, защищать всеми законными способами свою честь и доброе имя. Конституционный Суд РФ так трактует общие признаки частной жизни:
Что является нарушением неприкосновенности частной жизни
Когда речь идет о материалах, опубликованных в СМИ, можно решить проблему мирным путем. Для этого в редакцию нужно отправить письменный запрос с просьбой удалить публикацию. Если откажут, дело решается через суд.
Нарушением тайны телефонных переговоров является, в частности, незаконный доступ к информации о входящих и об исходящих сигналах соединения между абонентами или абонентскими устройствами пользователей связи (дате, времени, продолжительности соединений, номерах абонентов, других данных, позволяющих идентифицировать абонентов).
Состав преступления и его квалификация
- штраф (350 тысяч или доход за три года максимум);
- обязательные, исправительные либо принудительные работы на различные сроки;
- запрет занимать должности или вести определённые виды деятельности в пределах шести лет;
- арест сроком до полугода;
- лишение свободы, максимум – на пять лет.
Понятие злодеяния и его нормативное регулирование
Такой поступок вскоре обнаружился и был квалифицирован по 137-й статье. Решение суда: 160 часов обязательных работ. По гражданскому иску Л. С. О. К. выплатил бывшей невесте 15 тысяч рублей (компенсировал моральный вред).
Согласно ч. 1 ст. 137 УК РФ уголовно наказуемым являются незаконное собирание или распространение только тех сведений о частной жизни лица, которые составляют его личную или семейную тайну.
Таким образом, для квалификации какого-либо деяния по ч. 1 ст. 137 УК РФ необходимо наличие достаточных правовых оснований, позволяющих отнести инкриминируемые сведения к личной или семейной тайне.
Для правового регулирования правоотношений, связанных с той или иной тайной, необходимо, чтобы понятие этой тайны и все объективные критерии отнесения сведений к этой тайне были определены в законодательстве — федеральным законом. Только в этом случае будет обеспечено недопущение произвольной трактовки понятия конкретной тайны и как следствие, — не будет неправомерного ограничения прав и свобод человека и гражданина на получение информации.
Между тем, в действующем российском законодательстве отсутствует нормативное определение личной и семейной тайны. Не закреплены в нем и критерии отнесения той или иной информации к этим видам тайны. Таким образом, использование таких дефиниций как «личная тайна» и «семейная тайна» в правоприменительных решениях тем более в уголовном обвинении вызывает справедливое сомнение с точки зрения своей конституционности по причине правовой неопределенности этих понятий.
Разберём, конкретное дело: Лицо обвиняется в том, что он, работая в архиве ИЦ УВД по Архангельской области подготовил базу данных о фактах репрессий в отношении немцев, проживавших в СССР в период Великой Отечественной Войны. Данная база была необходима для создания очередной «Книги памяти репрессированных». Конкретно обвиняемому ставится в вину сбор сведений о том, что потерпевшие:
— были вывезены немецкими оккупационными властями в Германию или Польшу, а затем вернулись в СССР по репатриации;
— были призваны и служили в немецкой армии, принимали участие в боевых операциях против Красной Армии;
— были взяты в плен советскими войсками и направлены в лагерь для военнопленных;
— были осуждены советскими судебными органами;
— прибыли из Германии по репатриации и состояли на учете в спецпоселении в Архангельской области.
Тем самым по версии обвинения обвинямый совершил сбор сведений о частной жизни лиц, составляющих их личную или семейную тайну, тем самым нарушив неприкосновенность частной жизни репрессированных спецпоселенцев. Суд первой инстанции признал обвиняемого виновным в предъявленном обвинении.
При отнесении собранной обвиняемым информации к личной и семейной тайне суд руководствовался мнением потерпевших – родственников спецпоселенцев, которые считали, что собранные сведения являются их личной или семейной тайной, поскольку они якобы носят некомплиментарный характер и распространение таких сведений может нанести им репутационный ущерб.
Избранный судом подход свидетельствует о том, что на практике, в том числе и прежде всего связанной с доступом к архивным документам, правоприменители основывают свои решения не на законе, а на субъективном мнении лиц, которые (как это было с потерпевшими в данном уголовном деле) могут быть так или иначе заинтересованы в исходе дела. Между тем, одного лишь желания гражданина скрыть какие-то касающиеся его сведения, пусть даже некомплиментарного характера, не может быть достаточно для их отнесения к какой-либо тайне вообще, и к личной или семейной тайне, в частности.
Таким образом, под предлогом личной и семейной тайны без достаточных к тому правовых оснований ограничивается доступ к целому массиву архивных данных, в том числе представляющих высокую социальную значимость и вызывающих к себе обоснованный интерес со стороны общества. Подобные правоприменительные решения являются произвольными, поскольку они основаны не на объективных критериях, а на субъективном мнении неких лиц.
Неопределенность понимания личной и семейной тайны
В статье автор обосновывает неопределенность понимания личной и семейной тайны, дает конституционно-правовой анализ проблемы и на этой основе делает выводы и предложения по совершенствованию законодательства
Конституционно-правовой анализ проблемы
Согласно пункту «в» статьи 71 Конституции РФ регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина, а также уголовное законодательство (пункт «о») находятся в ведении Российской Федерации. Реализуя свои полномочия в этой сфере, федеральный законодатель самостоятельно определяет содержание положений уголовного закона, в том числе устанавливает преступность общественно опасных деяний, их наказуемость и иные уголовно-правовые последствия совершения лицом преступления. При этом законодатель связан требованиями части 3 статьи 55 Конституции РФ, допускающими возможность ограничения прав и свобод человека и гражданина федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, что предполагает — в силу принципа верховенства права — недопущение использования средств уголовного закона для несоразмерного, избыточного ограничения прав и свобод при применении мер уголовной ответственности.
В соответствии с частью первой статьи 19 Конституции РФ все равны перед законом и судом. Данное положение Конституции РФ, как указал Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 20 апреля 2009 г. № 7-П, предполагает необходимость формальной определенности, точности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования, поскольку юридическое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы. Законоположения, не отвечающие указанным критериям, порождают противоречивую правоприменительную практику, создают возможность их неоднозначного истолкования и произвольного применения и тем самым нарушают конституционные гарантии государственной, в том числе судебной, защиты прав, свобод и законных интересов граждан, включая реализуемые в процедурах уголовного преследования за совершение преступления. К тому же, Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 27 мая 2008 г. № 8-П отметил, что «любое преступление, а равно и меры уголовной ответственности за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя из текста соответствующей нормы — в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, — каждый мог предвидеть уголовно-правовые последствия своих действий (бездействия)». Неточность, неясность и неопределенность закона порождают возможность неоднозначного истолкования и, следовательно, произвольного применения его норм — в противоречие названным конституционным принципам, из которых, как неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ (см. Постановление от 15 июля 1999 года № 11-П и Постановление от 27 мая 2003 года № 9-П), вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования. В противном случае может иметь место противоречивая правоприменительная практика, что ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан.
Согласно части первой статьи 17 Конституции РФ в России признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Кроме того, часть 4 статьи 15 Конституции РФ содержит положение о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются частью её правовой системы.
Основные принципы и нормы международного права, в том числе закреплены в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод в статье 32 закрепила право Европейского Суда по правам человека официально толковать и применять нормы Конвенции и Протоколы к ней, при этом решения Европейского Суда по правам человека в части толкования Конвенции определяют содержание конкретного права и гарантии его соблюдения, т.е. толкование конвенционных норм, содержащееся в решениях Европейского Суда по правам человека, имеет значение стандарта, которому государство должно следовать в целях недопущения нарушения Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Российская Федерация при ратификации Европейской Конвенции сделала заявление о признании юрисдикции Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней. Следовательно, нормы, содержащиеся в Конвенции и в Протоколах к ней, применяются так, как они истолкованы в решениях Европейского Суда по правам человека.
Европейский Суд по правам человека при применении содержащихся или вытекающих из Конвенции о защите прав человека и основных свобод общих принципов, лежащих в том числе в основе оценки соответствия ее положениям внутригосударственного права, неоднократно подчеркивал о необходимости соблюдения принципа правовой определенности. В частности, согласно позициям Европейского Суда по правам человека закон, во всяком случае, должен отвечать установленному Конвенцией стандарту, требующему, чтобы законодательные нормы были сформулированы с достаточной четкостью и позволяли лицу предвидеть, прибегая в случае необходимости к юридической помощи, с какими последствиями могут быть связаны те или иные его действия (Постановления от 26 апреля 1979 года по делу «Санди Таймс» (Sunday Times) против Соединенного Королевства (№ 1)» (пункт 49), от 31 июля 2000 года по делу «Йечиус (Jecius) против Литвы» (пункт 56), от 28 марта 2000 года по делу «Барановский (Baranowski) против Польши» (пункты 50 — 52), от 28 октября 2003 года по делу «Ракевич против Российской Федерации» (пункт 31), от 24 мая 2007 года по делу «Игнатов против Российской Федерации» (пункт 74), от 24 мая 2007 года по делу «Владимир Соловьев против Российской Федерации» (пункт 86).
В соответствии с Определением Конституционного Суда РФ от 10 июля 2003 года № 270-О особую значимость требования определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе правового регулирования приобретают применительно к уголовному законодательству, являющемуся по своей правовой природе крайним (исключительным) средством, с помощью которого государство реагирует на факты противоправного поведения в целях охраны общественных отношений, если она не может быть обеспечена должным образом только с помощью правовых норм иной отраслевой принадлежности
Принцип формальной определенности закона, предполагающий точность и ясность законодательных предписаний, будучи неотъемлемым элементом верховенства права, выступает как в законотворческой, так и в правоприменительной деятельности в качестве необходимой гарантии обеспечения эффективной защиты от произвольного преследования, осуждения и наказания. Уголовная ответственность может считаться законно установленной и отвечающей требованиям части 3 статьи 55 Конституции РФ лишь при условии, что она адекватна общественной опасности преступления и что уголовный закон ясно и четко определяет признаки этого преступления, отграничивая его от иных противоправных и тем более — от законных деяний.
Нарушение принципа формальной определенности в статье 137 УК РФ заключается в том, что понятия «личная тайна» и «семейная тайна» не имеют четкого, точного, ясного содержания, которое необходимо для привлечения лица к уголовной ответственности за нарушение этих тайн. Неопределенность содержания этих понятий связана с тем, что отсутствует их легальное определение, и, как следствие, правоприменители истолковывают их неоднозначно. В итоге это приводит к нарушению общих принципов права, таких как справедливость, равенство и соразмерность, которым надлежит следовать при введении тех или иных ограничений прав и свобод человека и гражданина.
Кроме того, по смыслу статьи 137 УК РФ предметом рассматриваемого преступления являются только те сведения, которые составляют личную или семейную тайну лица. «Личная и семейная тайна» исходя из диспозиции нормы, сформулированной в части первой статьи 137 УК РФ, входит в более широкое понятие «сведения о частной жизни». Однако в действующем законодательстве не существует не только нормативных определений понятий «личная тайна» и «семейная тайна», но и критерия, разграничивающего эти понятия между собой, а также критерия, выделяющего эти частные понятия из целой категории «сведения о частной жизни».
В приведенном примере судебной практики установление режима личной и семейной тайны для тех или иных сведений о частной жизни поставлено в зависимость в первую очередь от желания (волеизъявления) субъекта (субъектов — если речь идет о семейной тайне), которого (которых) эти сведения касаются, т.е. понятия «личная и семейная тайна» в значительной степени отнесены к субъективным категориям. В правоприменительной практике сложилась ситуация, при которой за собирание и распространение одной и той же информации (например, сведения о социальном происхождении) в одном случае (если лицо решило отнести такую информацию к личной или семейной тайне) субъект может быть привлечен к уголовной ответственности, в другом случае (если лицо не относит такую информацию к личной и семейной тайне) — нет.
Такая ситуация лишает гражданина возможности предвидеть негативные последствия своего поведения, наступающие при использовании информации, касающейся иного лица, поскольку остается неясным может ли эта информация относиться к личной или семейной тайне.
Между тем в статьях Уголовного кодекса РФ предусмотрено несколько составов преступления, в которых установлена уголовная ответственность за неправомерный доступ к различным тайнам. Однако в отличие от статьи 137 УК РФ содержание этих тайн нормативно определено.
Например, статьи 183, 275, 276, 282 УК РФ устанавливают уголовную ответственность за незаконное получение и разглашение сведений, составляющих государственную, коммерческую, налоговую или банковскую тайну. При этом понятия указанных видов тайн определены законодательно. Так, понятие государственной тайны сформулировано в статье 2 Федерального закона «О государственной тайне», понятие коммерческой тайны содержится в части первой статьи 3 Федерального закона «О коммерческой тайне», понятие банковской тайны в статье 26 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», понятие налоговой тайны в части первой статьи 102 Налогового кодекса РФ.
Уголовное право — это специфическая отрасль права, в которой должны быть предельно четко сформулированы нормы, позволяющие квалифицировать некое деяние как преступное. Так, в соответствии со статьей 54 Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 1, 2, частью 4 статьи 15 и частью 1 статьи 17 к числу важнейших положений уголовного законодательства относятся требования, в силу которых преступность деяния, его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только Уголовным кодексом РФ, применение уголовного закона по аналогии не допускается; основанием уголовной ответственности является совершение общественно опасного деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом РФ (статьи 3 и 8 УК РФ). Поэтому отсутствие четкого законодательного определения понятий «личная и семейная тайна» приводит к тому, что невозможно установить, что конкретно охранять, тайну чего обеспечивать.
Использование служебного положения должно проявляться в отношении действий, образующих объективную сторону состава преступления: собирания или распространения сведений. Поэтому, например, если директор выставочного зала собирает сведения о каком-либо лице, в его действиях не будет использования служебного положения. Но, если он распространяет эти сведения путем размещения в помещении выставочного зала, налицо квалифицированный состав преступления.
К примеру, в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» к числу оперативно-розыскных мероприятий относятся: опрос, наведение справок, наблюдение, контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи и некоторые другие мероприятия. Проведение мероприятий, не предусмотренных законом, означает их незаконность. Кроме того, запрещено и проведение оперативно-розыскных мероприятий и использование специальных и иных технических средств, предназначенных (разработанных, приспособленных, запрограммированных) для негласного получения информации не уполномоченными на то законом физическими и юридическими лицами.
Комментарий к статье 137 Уголовного Кодекса РФ
В понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если она носит непротивоправный характер .
Если личная тайна человека демонстрируется публично, то наказание автора таких действий значительно строже, чем в случаях, описанных выше. Размер штрафа составит от ста пятидесяти тысяч. Если вина доказана, и в деле обвиняемого присутствуют некие отягчающие обстоятельства, он может провести за решеткой до пяти лет.
Также пояснила, что после указанного факта, когда её сын нашел в подъезде названные фотографии, ей впоследствии с мобильного телефона, принадлежащего Суетову В.Н. приходили смс-сообщения с указаниями о том, что фотографии в её обнаженном виде она может увидеть в различных местах поселка
An error occurred.
Краевым приводит доводы, аналогичные, указанным Краевым, дополняя, что именно ФИО2 посчитал необходимым установить камеру в корпус телевизора, ФИО2 был заказчиком услуг, мнение последнего было учтено. В телевизор гостиничного номера были вмонтированы мультимедийный проигрыватель, предназначенный для записи аудио и видеоинформации, телевизионная камера и микрофон, находящиеся в свободной продаже. После указанного монтажа сотрудники милиции не прекратили ОРМ, а пригласили в номер не установленного и не допрошенного следствием гражданина, который стал изображать заселение в номер.
Ни он, ни Краев личной жизнью неустановленных граждан не интересовались, а преследовали цель зафиксировать деловой разговор Z.
